Резильентность. Или оправданные надежды.

 

«РЕЗИЛЬЕНТНОСТЬ» ИЛИ ОПРАВДАННЫЕ НАДЕЖДЫ.

Раненый, но не побежденный.

 

 

Стефан Ваништендаль.

Международное Католическое Бюро Ребенка

Женева, 1998

ВВЕДЕНИЕ

«Резильентность» — это способность человека с достоинст­вом преодолевать жизненные трудности. «Резильентность» как человеческая реальность является, вероятно, ровесницей чело­вечества. В конечном итоге, именно благодаря такой способно­сти смогли выжить нищие и угнетенные. Им необходимо было быть «резильентными» даже, если они не сумели выразить это в виде концепции.

Однако «резильентность» стала предметом научных иссле­дований сравнительно недавно. В некотором смысле можно сказать, что именно мудрость бедных и угнетенных привлекла внимание ученых. Благодаря этому мы можем получить более точное представление о «резильентности» и, возможно, найти ей новое практическое применение.

Настоящая брошюра — отражение профессиональной пози­ции автора, который осуществляет свою деятельность на меж­дународном уровне на стыке науки, политики и практики. Здесь таится опасность того, что данная брошюра ничем не обогатит ни науку, ни политику, ни практику, но и надежда на то, что она станет для них источником вдохновения. Читатель, который ждет от этой работы революционных открытий или универсаль­ных решений, будет, вероятно, разочарован. Тот же читатель, который ищет источник вдохновения и новые способы восприя­тия знакомых реалий, не пожалеет о нескольких часах, потра­ченных на ее чтение.

Мы с коллегами давно думали о том, что пришло время опубликовать материал о «резильентности»; но вместе с тем,

мое понимание этого феномена углубляется с каждым днем. Та­ким образом, настоящая работа должна рассматриваться толь­ко как рабочий документ. Может быть, в дальнейшем мы опуб­ликуем и другие материалы о «резильентности», если получим достаточно новых сведений на эту тему2.

Я надеюсь, что чтение этого опуса не подвергнет Вашу «ре-зильентность» слишком тяжелым испытаниям. Удачи Вам!

 

Что такое резильентность»?

1.1. Иной угол зрения

Если ребенок сталкивается с большими трудностями из-за того, что его отец — алкоголик, следует ли из этого, что все дети алкоголиков испытывают трудности? Ответ, естественно, будет отрицательным, потому что некоторые дети алкоголиков -вполне успешные люди. Это «несоответствие» не оправдывает алкоголизм отцов, но указывает на слабое место в нашей рабо­те. В самом деле, ученые и социальные работники часто кон­центрируют все свое внимание на тех, кого называют «трудны­ми детьми», совершенно не интересуясь другими детьми, у кото­рых есть чему поучиться.

Почему некоторые дети не «сгибаются» под тяжестью про­блем, которые у них возникают? Почему дети, рискующие столкнуться с определенными проблемами, избегают их? Могут ли некоторые «резильентные» дети научить нас тому, что могло бы нам помочь в профилактической и иной работе с другими, менее удачливыми детьми? Можем ли мы обнаружить у «труд-ныхдетей» сильные стороны, на которые они могли бы опереть-

ся, чтобы построить или изменить свою жизнь?

Эти вопросы приводят нас к необходимости взглянуть на си­туацию под иным углом зрения. Вместо того, чтобы изучать сла­бости и недостатки, а также способы их преодоления, мы начина­ем с поиска сильных сторон и возможностей их использования. Вместо того, чтобы выявлять проблемы и выдавать их готовые решения, мы выявляем потребности и сильные стороны отдель­ных лиц, семей и сообществ. Мы пытаемся мобилизовать эти сильные стороны, чтобы помочь людям, семьям и сообществам самим решать свои проблемы. Образно говоря: недостаточно на­ложить на рану стерильную повязку чтобы человек выздоровел. Именно здоровые ткани тела, окружающие рану, позволят ей по-настоящему затянуться. Следовательно, чтобы способствовать процессу выздоровления, нужно укреплять весь организм.

Отец-алкоголик, о котором шла речь в начале этой главы, -это только один пример; ребенок может столкнуться с другими трудностями: конфликт в семье, психологическая травма, полу­ченная в результате войны… К сожалению, таких ситуаций не­исчислимое множество…

В настоящей брошюре я стремился объяснить суть иного взгляда на вещи, о чем говорилось выше, всем тем, кого волну­ет воспитание и счастье детей. Основываясь на опыте, который я приобрел за время работы в международной организации, за­нимающейся защитой детства, я постараюсь дать ответы на все эти вопросы. Итак, настоящая брошюра — это ни научный доку­мент, ни изложение социальной политики, ни подробная про­грамма, ни свод предписаний или запретов, а некий синтез на­уки, политики, практической деятельности и жизненного опыта, который может стать хорошей основой работы для читателя, ес­ли он этого пожелает. Я не могу даже претендовать на то, что такой сплав науки, политики и практики является единственно возможным, но надеюсь, что он станет источником вдохновения для тех, кто непосредственно работает с детьми, кто определя-

ет социальную политику и, может быть, даже для ученых. В ко­нечном итоге, каждый должен решить, каким образом он будет использовать «строительные элементы резильентности», о ко­торых идет речь в этой брошюре.

Я надеюсь, что опыт многих читателей или детей, с которы­ми они живут, найдет свое подтверждение в этой брошюре. В этом случае, настоящая публикация позволит им иначе взгля­нуть на свой опыт и, может быть, вызовет у них новые мысли и новые надежды для работы и жизни рядом с детьми.

 

1.2. Достичь успеха в трудных условиях: «резильентность»

Слово «resilience» употребляется редко. Во французском и испанском языках оно используется только, как технический термин для обозначения свойства материала принимать перво­начальную форму после деформации, полученной в результате давления (сопротивление материалов). В английском языке этот технический термин употребляется также применительно к человеческим качествам. Мы будем использовать здесь этот термин именно в широком смысле.

Попытка дать точное определение «резильентности» человека может вылиться в нескончаемые дискуссии. В настоящей работе мы ограничимся кратким определением даже, если оно вызывает много научных и политических вопросов: «резильентность» -это способность человека или социальной системы строить нормальную, полноценную жизнь в трудных условиях. Это определение дается здесь только для того, чтобы облегчить нашу работу. Оно включает в себя элементы различных формулировок, предложенных учеными и практиками. Несмотря на кажущуюся простоту, это определение требует некоторых объяснений.

С практической точки зрения очень важно отметить, что концепция «резильентности» шире, чем просто «преодоление», так как она включает в себя два понятия:

— сопротивление разрушению, т.е. способность чело­века защищать свою целостность, когда он испытывает сильное давление;

— а также, помимо простого сопротивления, способность строить полноценную жизнь в трудных условиях; такое «со­зидание» предполагает умение планировать свою жизнь, что подразумевает движение в определенном направлении в те­чение какого-то времени.

В этом смысле, «резильентность» отличается от понятий «справиться с трудной ситуацией», «преодолеть преграды», «найти выход», которые все-таки подразумевают однократные действия: человек решает какую-то проблему, затем другую, но он не строит ничего продолжительного. Например, сущест­вуют социальные службы, которые, помогая людям справ­ляться с различными ситуациями, делают их зависимыми от себя. Может быть, социальные службы должны стремиться к другой цели: помогать людям строить, по мере возможности, свою «резильентность»?

«Резильентность» подразумевает не просто преодоление че­ловеком (обществом) трудностей и возврат к прежнему состоя­нию, тому, каким оно было до возникновения трудностей, а про­гресс, движение вперед через трудности к новому этапу жизни.

В определении отмечается: «в трудных условиях», а не «во­преки» или «несмотря на» трудные условия. Практические ра­ботники говорят, что трудности, с которыми сталкиваются неко­торые люди, действуют на них, как катализаторы, мобилизую­щие такие силы, о которых они и не подозревали. В самом деле, проблемы могут играть двоякую роль. Однако простая констата­ция этого факта совершенно не оправдывает их существование.

Краткий анализ концепции «резильентность» позволит луч­ше в ней разобраться. Если человек нормально взаимодействует со своим окружением, то это взаимодействие развивает и ук­репляет в нем способность и к сопротивлению и к созиданию. Но если такое взаимодействие нарушается, эта способность, которую мы назвали «резильентностью», постепенно утрачива­ется. Следует подчеркнуть, что «резильентность» может нахо­диться в латентном состоянии. Но вследствие различных собы­тий, происходящих в жизни каждого человека, его «дремлю­щая» способность сопротивляться разрушению и строить свою жизнь вопреки всему может «перейти в активную фазу» и даже усилиться. Речь идет о «разбуженном» потенциале. Следова­тельно, сам процесс перехода из пассивного состояния в актив­ное может усилить способность к «резильентности». Результа­том такого процесса является позитивное развитие в тяжелой жизненной ситуации.

«Резильентность» может проявляться по-разному. Напри­мер, немецкий ученый Фридрих Лозель (см. раздел «Советуем прочитать») выделил следующие аспекты:

— Положительный результат достигается, несмотря на высокий риск, например, когда приходится преодолевать многочисленные факторы, вызывающие стресс и напряже­ние. Для примера сошлемся на беспризорного ребенка, ставшего хорошим уличным социальным работником;

— Сохранение способностей в опасной ситуации. Приме­ром этого может, вероятно, служить Анна Франк, которая в течение двух лет продолжала гармонично развиваться в ис­ключительно тяжелых условиях (см. текст в рамке на стр. 11) до момента гибели в концентрационном лагере;

— Восстановление после перенесенной травмы и дости­жение успеха впоследствии: в качестве примера можно при­вести фигуристку Оксану Баюл, золотую медалистку Зим­них Олимпийских Игр 1994 года в Норвегии. Когда Оксане было 2 года, ее бросил отец, в 13 лет она потеряла мать, но затем девочка гармонично развивалась в приемной семье.

С чисто практической точки зрения, нас интересует не опре­деление «резильентности», а то, каким образом мы можем ее развивать и стимулировать. Вот почему в настоящей публика­ции основное внимание будет уделено тем аспектам, в которых мы можем найти «кирпичики» для возможного построения «резильентности».

 

1.3. «Резильентность» любой ценой?

Некоторые молодые люди, у которых было трудное детство, могут «прекрасно» существовать, продавая наркотики или со­вершая преступления. Они нашли для себя способ выживания, но можем ли мы сказать, что они преуспели, находясь в трудных условиях? «Резильентность» ли это? Нет. «Резильентность» -это ни закон джунглей, ни выживание любой ценой. Очень важ­но, каким образом используется потенциал «резильентности».

Понятие «нормальная» жизнь в определении «резильент­ности» вызывает два типа вопросов: первый социологического, а второй,этического характера:

— Кто в обществе определяет, что такое «нормально»? Во имя чего или кого? И для кого?

— Какое содержание мы вкладываем в понятие «нор­мальный»? Во имя чего?

Необходимо всегда спрашивать себя об этом и постоянно проверять свои действия и мысли в свете этих вопросов. Что скрывается, например, за понятиями «нормальное функциони­рование» или «положительная социализация»? Не используем ли мы иногда эти понятия совершенно необдуманно?

Социальный работник из одной развивающейся страны вы­сказал однажды похожую мысль: « В моей стране бедный чело­век не сможет выжить, не нарушая закон. Чтобы выжить, он должен будет прибегнуть к незаконным методам».

Естественно, это высказывание может вызвать бурные де­баты о социальной политике, о том, что является «социально приемлемым» и о тех, кто определяет, что является социально приемлемым. Я не могу решить эту проблему здесь, хотя бы по­тому, подчеркиваю это еще раз, что очень многое зависит от ме­стных условий. Но, какую бы позицию мы ни занимали в этом споре, у нас есть четкое представление о том, что такое хорошо (приемлемо) и что такое плохо. Когда мы говорим о «резильент-ности», мы должны понимать, что наши рассуждения основыва­ются именно на этих представлених, и что было бы полезно это обсудить… Разные члены и группы нашего общества — будь то отдельная личность с ее индивидуальным сознанием или не­большая группа сверстников, или же весь электорат с его кол­лективным сознанием — имеют разные жизненные ориентиры и строят свою жизнь по-разному. Однако, несмотря на все разли­чия, нам всем следовало бы постоянно обсуждать эти этические и политические вопросы.

Даже если вы не любите абстрактные идеологические спо­ры, вы должны признать, что такие проблемы очень тесно свя-

заны с социальной работой. Например, как разработать про­грамму для молодых людей, которым занятия проституцией или продажа наркотиков приносят больший доход, чем обычная ра­бота? Как разработать проект, который давал бы им реальную альтернативу? Скорее всего, мы не сможем предложить моло­дым людям хорошо оплачиваемую работу, но мы можем, навер­ное, привить им какие-то ценности и помочь вновь обрести са­молюбие. «Резильентность» должна основываться на нравст­венных принципах.

«Резильентность» — это не нейтральный медицинский инст­румент. Она нуждается в ориентирах, отсутствие которых при­водит к неудачам, как в личной, так и в профессиональной жиз­ни. В этом смысле жизненные требования намного превышают те возможности, которыми располагает наука. В этой области ответы найти непросто, но лучше искать ответ на хороший во­прос, чем жить, обладая ложным знанием.

 

НЕКОТОРЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ

ВОСПИТАНИЯ «РЕЗИЛЬЕНТНОСТИ»

 

2.1. Синтез научных данных как основа практи­ческой деятельности

Ученые выделили несколько переменных величин «резиль-ентности», каждая из которых имеет разное практическое зна­чение. В настоящей работе представлены некоторые аспекты, в которых можно найти определенные элементы для построения «резильентности»; мы надеемся, что это поможет специалис­там из разных стран, представляющим разные культуры, в их практической деятельности в самых разных ситуациях. Это те аспекты, над которыми можно работать. Каждый аспект может быть связан с несколькими переменными величинами «резиль­ентности», описанными в научных трудах. Данный синтез осно­вывается на шести критериях:

Выбранный аспект должен быть достаточно простым, чтобы было легко его понять и использовать. Нужно избавить практических работников от объяснений, слишком сложных для того, чтобы их можно было использовать в работе.

— Выбранные аспекты’возможной работы должны быть такими, чтобы их можно было использовать в разных стра­нах и на различных стадиях развития ребенка. Это исклю­чает слишком подробное описание результатов исследова­ний, характерных только для некоторых культур и некоторых возрастных групп.

— Выбранные аспекты должны быть связаны с практи­кой. Именно по этой причине наш выбор основывается не только на результатах теоретических исследований, но и на соображениях практических работников, высказанных в разных странах, на разных континентах.

— Выбранные аспекты не должны вступать в явное про­тиворечие ни с теорией, ни с практикой.

— Иногда, переменные величины, которые в исследова­ниях разделяются, могут быть, для лучшего запоминания, объединены в один аспект возможной работы. Возьмем, к примеру, многочисленные переменные величины, связан­ные с социальными навыками, с навыками решения про­блем или даже с техническими навыками. Гораздо проще их объединить в один аспект — «навыки».

— Мы должны иметь все основания думать, что работа в выбранном направлении действительно будет способство­вать развитию «резильентности», что речь идет не о простом соотношении переменных величин, не имеющих причинно-следственных связей, или об ином способе описания «резиль­ентности». Чтобы выбрать аспект работы, необходимо срав­нить теоретические выводы с результатами практической де­ятельности, хотя бы потому, что очень трудно доказать нали­чие причинно-следственных связей чисто научным путем.

Список аспектов, над которыми следует работать для того, чтобы «построить» «резильентность», не исчерпывается теми, о которых мы будем говорить ниже. Он может и должен попол­няться. Мы не ставим себе целью предоставить идеальный ин­струмент работы, который автоматически выдаст вам результат Б, если вы нажмете на кнопку А. Я не думаю, что развитие де­тей и общества происходит именно таким образом. Мы просто хотим предложить практическим работникам иначе рассматри­вать те проблемы, которые они должны решить, искать иной выход из положения и, возможно, иначе подходить к неразре­шимым проблемам. Им предстоит дополнить этот список, внеся в него многочисленные данные, характерные для ситуации, с которой они будут работать. Таким образом, они смогут, исходя из своих потребностей, составить свой собственный список ас­пектов, над которыми можно работать. «Резильентность» — это не волшебная палочка, но она открывает нам новые горизонты и вселяет в нас новые надежды.

Перейдем к пяти аспектам, над которыми можно работать и которые следует проанализировать тому, кто хочет развивать и стимулировать «резильентность» на практике:

— Неформальное окружение ребенка, в котором есть хо­тя бы один взрослый, кому ребенок доверяет и который бе­зоговорочно принимает ребенка таким, какой он есть. Такое признание является, возможно, фундаментом, на котором будет строиться все остальное.

— Поиск смысла, логики и гармонии в окружающем ми­ре. Этот аспект лежит в сфере духовной жизни и религии.

— Некоторые социальные навыки и сознание, что ты мо­жешь влиять, в какой-то степени, на ход своей жизни и уме­ешь решать различные проблемы.

— Самоуважение, положительная самооценка.

— Чувство юмора или окружение, в котором его может воспитать.

Ниже, эти аспекты будут представлены более подробно. Прежде чем приступать к работе над тем или иным аспектом, нужно постараться понять:

а) Можно ли использовать данный аспект и, если да то, ка­ким образом, для работы с конкретным ребенком, с конкретной семьей, с конкретными сообществами? Есть ли в одном из этих аспектов необходимые ресурсы? Например, сможет ли кто-ли­бо из социального окружения ребенка дать ему почувствовать, что он любим, и что его принимают таким, какой он есть? В рамках некоторых программ для беспризорных детей, такие до­верительные отношения складываются иногда между детьми и поварихой. Она не психолог по образованию и, может быть, во­обще не умеет читать и писать. При этом она оказывается «главным (референтным)» человеком для детей, что далеко вы­ходит за рамки ее обязанностей поварихи.

б)  Что мы можем предложить, чтобы добиться успеха: что может сделать ребенок, что может сделать семья, что может сде­лать местная община? Что они могут сделать вместе? Например, могут ли творческие занятия повысить самооценку ребенка?

Это, естественно, не исключает возможности вмешательства специализированных служб, если это действительно необходимо и если… такие службы существуют или могут быть созданы!

Нужно всегда помнить о том, что нас могут ждать интерес­ные открытия, если мы будем уделять внимание детям, которые живут в трудных условиях и рискуют, следовательно, столкнуть­ся с множеством проблем, но счастливо их избегают или успеш­но преодолевают. Было бы очень полезно поговорить с некото­рыми из таких ребят, что не всегда легко, потому что они, по оп­ределению, оказываются вне поля зрения социальных служб или социальных работников.

 

2.2. Первый аспект: социальное окружение и бе­зоговорочное признание ребенка

Некоторые ученые и практические работники считают, что безоговорочное признание ребенка как личности является ос­новным условием воспитания его «резильентности». Однако не следует думать, что, если ребенка безоговорочно принимают как личность, то все будет хорошо. У ребенка есть много других потребностей. Но это — основа основ. При этом нас по-прежне­му волнует вопрос, на который пока нет ответа: что делать в ис­ключительных случаях, когда ребенок потерял всякую способ­ность ощущать привязанность к другому человеку?

Если ребенка безоговорочно принимают как личность, это совершенно не означает, что его поведение также одобряется. Напротив, если поведение ребенка безоговорочно одобряется, это часто свидетельствует о полном к нему равнодушии.

Что означает безоговорочно принимать ребенка таким, ка­кой он есть? Проявлять к нему подлинный интерес, испытывать привязанность, быть человеком, к которому ребенок всегда мо­жет обратиться в случае необходимости… В конечном итоге, речь идет о настоящей любви к ребенку, в самом глубоком смысле этого слова. К сожалению, слово «любовь» часто упо­требляется только значении «чувства» или «сексуальные отно­шения». Однако, настоящая любовь — это тяжелая и в то же время увлекательная работа, которая состоит в овладении ис­кусством безоговорочно принимать другого человека таким, ка­кой он есть, делить с ним свою жизнь, постоянно открывать в нем что-то новое… Эти отношения не имеют ничего общего с теми условными и прагматичными связями, которые навязыва­ет нам современное общество. Очень важно понимать, что от­ношения такого рода могут испортиться, но об этом мы погово­рим в следующих главах.

Один бывший беспризорник писал, ссылаясь на собствен­ный опыт: «Если мне удалось выкарабкаться, то это толь­ко благодаря тому, что однажды я встретил человека, который в меня поверил. Это был педагог».

Бывают исключительные ситуации, когда роль «референт­ного» взрослого играет другой ребенок. Например, Анна Франк, о которой мы говорили выше, жила со своими родителями и лю­била их, особенно отца; впоследствии ее связывало очень глу­бокое чувство с одним молодым человеком. Но ее дневник был адресован вымышленной подруге, Кити, что является, по мень­шей мере, непривычным способом чувствовать, что тебя прини­мают такой, какая ты есть! В начале дневника Анна Франк пи­шет вымышленной подруге о своей потребности чувствовать, что тебя принимают безоговорочно:

«Надеюсь, что я все смогу доверять тебе, как никому до сих пор не доверяла, надеюсь, что ты будешь для меня огромной поддержкой».

Обычно человеку легче почувствовать безоговорочное при­знание не в профессиональной среде, а в семье и среди друзей. Именно поэтому, в частности, неформальное социальное окру­жение имеет такое большое значение. Помимо этого, близкие и не очень близкие люди из неформального окружения ребенка часто первыми приходят ему на помощь, когда он сталкивается с различными проблемами. Это говорит о том, что в ходе профессионального вмешательства следует уделять большое внимание неформальным отношениям. Прежде чем задуматься над формами своего непосредственного воздей­ствия на ситуацию, социальный работник должен попытаться выяснить, чем естественное окружение ребенка, его семья, его друзья, его община могут ему помочь.

Друзья, дальние и близкие родственники, а иногда препода­ватели или представители местной общины могут быть теми

взрослыми, которые безоговорочно принимают ребенка таким, какой он есть. В силу многих причин, общество прямо заинтере­совано в том, чтобы неформальные социальные институты функционировали нормально.

Если в семье все в порядке, она будет безоговорочно прини­мать своих членов такими, какие они есть. Отсюда огромное значение семьи, но также и резкие нападки в ее адрес со сторо­ны многих лиц, имеющих негативный опыт семейной жизни.

По разным причинам многие семьи отказываются прини­мать своих членов такими, какие они есть. Вполне вероятно, что многие взрослые никогда не чувствовали, что их близкие прини­мали их такими, какие они есть, но это не помешало им постро­ить нормальную жизнь. Исследования по «резильентности» свидетельствуют лишь о том, что дети, которые чувствуют, что их принимают такими, какие они есть, оказываются гораздо бо­лее стойкими, когда с ними случается беда. Это позволяет нам все-таки утверждать, что очень многие люди легче бы справля­лись со своими проблемами, если бы они могли почувствовать, что, по меньшей мере, близкий друг принимает их такими, какие они есть (если этого нельзя сказать о членах его семьи).

Именно поэтому программы, направленные на укрепление института семьи и дружеских неформальных отношений, могут иметь очень большое значение.

 

2.3. Второй аспект: способность находить внут­реннюю закономерность, цель и смысл жизни

«Не хлебом единым жив человек». Очень мудрое изрече­ние! Нам необходимо найти внутреннюю закономерность и смысл своей жизни, и эту потребность испытывают не только взрослые или интеллектуалы. Трудно определить, в чем состоит «смысл жизни». Возможно, мы можем сказать, что найти смысл своей жизни означает понять в глубине души, что любая жизнь содержит в себе положительное начало, несмотря на печальный личный опыт. Эта мысль может служить нам определенной точ-

кой опоры. Искать и находить смысл жизни можно по-разному. Например, можно ставить перед собой скромные, достижимые цели и добиваться их осуществления, открывать для себя окру­жающий мир с его красотой и гармонией, посвятить себя слу­жению людям или Богу…

Поиски смысла своего существования — очень важный ас­пект нашей жизни, но он не поддается чисто научному анализу. Поиски смысла жизни могут завести нас очень далеко, если мы дадим волю своему воображению, или, если мы станем жертва­ми искусного манипулирования. Чтобы этого не случилось, все поиски смысла должны основываться на реальности. Если они -лишь результат нашего воображения, столкновение с реальной действительностью окажется для них губительным.

Уверенность, что любая жизнь имеет смысл, может сыграть свою роль и в экстремальных ситуациях. Например, мы не мо­жем объяснить с чисто утилитарной точки зрения интерес, ко­торый Мать Тереза проявляла к умирающим аборигенам. Одна­ко если верить в то, что в каждой жизни есть нечто ценное, и значит эту жизнь нужно беречь и защищать, такой интерес ста­новится понятным. Австрийский психотерапевт Виктор Франкл, переживший ужасы концентрационных лагерей, по­нял, насколько важно обрести смысл жизни. Впоследствии он построил свою психотерапию, называемую «логотерапия», именно на поисках смысла жизни.

Ученые открыли позитивную связь «резильентности» с ве­рой в Бога, которая является своеобразной формой обретения смысла жизни. Этот пункт требует уточнения. К примеру, фун­даменталистские религиозные течения могут построить некое подобие «резильентности», которое может рухнуть в тот мо­мент, когда в жизни произойдут серьезные события. К тому же, если фундаменталистские религии могут защитить человека, сам фундаменталист может оказаться деструктивным элемен­том для тех, кто не разделяет его идеи. Например, многие секты прибегают к остракизму и насилию и смешивают нашу потреб­ность в ориентирах с отсутствием сознательного выбора. По-моему, это противоречит настоящей религии.

Позвольте мне высказать здесь сугубо личное мнение: на­стоящая религия, в любой своей форме, должна быть глубоко реалистична. Настоящая религия не подразумевает ни отказ от своего «я», ни бегство от действительности. Напротив, религия должна помочь нам, в данной культурной среде, глубже проник­нуть в суть явлений и даже, в какой-то степени, в суть явлений, недоступных для нашего понимания и не вписывающихся в наш сиюминутный житейский опыт. Мы можем найти источник «ре-зильентности» в иудейско-христианской традиции. Например, в начальных главах Библии выражается основополагающая мысль о том, что созидание — это благо, даже, если впоследст­вии люди основательно исказили это понятие. В общем, если в созидании изначально содержится доброта и если религия по­могает нам обнаруживать эту доброту на все более глубоких уровнях, то религия даст нам, возможно, больше сил и доверия, она сделает нас более деятельными и «резильентными».

Может быть, дневник Анны Франк отражает именно такую открытую и живую форму религии, не имеющую ничего общего с фундаментализмом, религии, которая помогла ей лучше понять реальность, и которая была ей, похоже, большой поддержкой.

Иногда, религия может оказывать непосредственное поло­жительное воздействие на «резильентность» детей. Один мой знакомый из Азии, у которого было очень тяжелое детство, рас­сказывал мне, как сильно его личная связь с Богом помогла ему в то время. Сейчас он производит впечатление счастливого и состоявшегося человека. Его судьба достаточно типична. Тем не менее, она не может убедить настоящего скептика, который возразит, что мы не знаем, как бы развивался этот человек, ес­ли бы он не верил в Бога.

Мы можем способствовать обретению смысла жизни раз­личными способами, учитывая местную специфику и уровень развития ребенка. Во время игры ребенок может узнать, что в окружающем его мире царит не хаос, а определенный порядок. Очень полезным может оказаться приобщение к природе и к искусству. Можно попытаться стимулировать творческие спо­собности ребенка в любой форме, не требуя от него создания шедевров. Иногда, занятия командными видами спорта, напри­мер, футболом позволяют ребенку ощутить себя членом едино­го коллектива, и это может дать очень хорошие результаты. Ре­бенок может найти смысл жизни в заботе о растениях, о живот­ных или о других людях. Философия для детей (см. текст в рам­ке на стр.20) — это увлекательный метод, в основе которого ле­жит стремление повысить познавательные способности детей и привить им различные ценности. Очень интересный сам по се­бе, данный метод также может помочь найти смысл жизни и различными способами способствовать развитию «резильент-ности» детей. Наконец, некоторые дети откроют для себя всю ценность веры в Бога, основанную одновременно на своем соб­ственном опыте и на Слове и примере взрослых верующих.

 

2.4. Третий аспект: приобретение различных на­выков и умений

Этот аспект включает в себя овладение всевозможными со­циальными навыками и умениями, в том числе и умением ре­шать проблемы, а также некоторыми полезными практически­ми навыками. Перечень этих навыков бесконечен. Например, как налаживать контакты с другими людьми? Как управлять своими эмоциями? Как следует обращаться за помощью или просить объяснений? Как подступиться к решению проблемы и реализовать на практике старый постулат: «подумай прежде, чем действовать»? Как не терять самообладание, когда чувству­ешь себя оскорбленным?… и так далее вплоть до приобретения профессиональных навыков…

Овладение различными навыками имеет очень большое значение с практической точки 21 зрения. Но предлагая молодому человеку какое-либо обучение, нужно учитывать местные условия и культурные особенности. Например, если молодой человек осваивает определенную профессию, есть ли у него шансы найти работу? Этот вопрос следует рассматривать исходя из местных географических условий. Чем больше способность человека к передвижению, тем выше его шансы найти работу. Возможно, в городе, в котором он живет, столяры в ближайшее время не потребуются, но, может быть, в другом городе ситуация иная? Или возьмем другой пример. Принято ли в стране и в той культурной среде, в которой он живет, откровенно выражать свои мысли? Или, наоборот, в этой стране и в этой культурной среде такой способ выражения своих мыслей считается оскорблением? Должен ли молодой человек уметь по-разному выражать свои мысли? Каково понятие времени в той культурной среде, в которую он должен интегрироваться? Считаются ли здесь организованность и пунктуальность знаком уважения к другим? Или же знаком уважения к другим считается готовность принять неожиданного посетителя без предварительной договоренности?

Но одних умений и навыков недостаточно. Нужно еще, чтобы ребенок мог и хотел ими воспользоваться. Ребенок или подросток должен знать, что от его поведения зависит многое. Он должен понимать, что «контролирующий центр» находится в нем самом. Возьмем такой пример: беспризорный ребенок впервые был принят на работу. По ошибке администрации он не получил заработную плату одновременно с другими. Его первая спонтанная реакция была очень резкой, но, к счастью, молодой человек сумел справиться с собой: этому он научился в рамках проекта, в котором участвовал. Юноша смог решить проблему с администрацией и получить зарплату. Если бы он поддался своим эмоциям, он мог бы быть уволен.

На занятиях по Философии для детей (см. текст в рамке на стр. 20) ребенок учится формулировать свои мысли, браться за решение различных проблем, думать прежде, чем говорить, рассматривать проблему в целом. Иными словами, он приобретает массу новых навыков.

Следует отметить, что некоторые навыки можно получить в повседневной жизни или во время обучения. Очень важно, чтобы дети имели возможность приобретать эти навыки дома, в школе или с друзьями. Это подразумевает, в частности, что:

— мы должны предъявлять детям такие требования, которые они в состоянии выполнять; для этого им необходимо создавать соответствующие условия и оказывать всяческую поддержку;

— дети должны иметь возможность участвовать во многих мероприятиях и брать на себя ту долю ответственности, которую они могут нести.

Очень заманчивой представляется мысль о том, что приобретение различных умений и навыков — это ключ к решению многих проблем. Если следовать этой логике, получается, что достаточно человека соответствующим образом обучить, и многие проблемы будут решены. Но человек не компьютер, который можно запрограммировать и перепрограммировать. Один уличный социальный работник очень хорошо написал об этом: обучение может оказаться совершенно бесполезным, если ребенок не принимается таким, какой он есть, и если он не видит никакого смысла в жизни: это те два аспекта, о которых мы говорили выше. Именно эти аспекты должны стать солидным фундаментом, на котором можно строить все остальное, в том числе и обучение каким-либо навыкам. Не следует рассматривать этот процесс только под аналитическим углом зрения. Иногда, особенно в сфере образования, мы можем переходить от одного этапа к другому постепенно, шаг за шагом, но в жизни, где все взаимосвязано, многое можно делать одновременно.

Например, заботливый и внимательный преподаватель может в процессе обучения построить отношения с ребенком таким об­разом, чтобы тот почувствовал, что есть человек, которому он ну­жен, и что, следовательно, его жизнь имеет определенный смысл.

Возможно, именно в области образования мы найдем наи­большее количество необходимого педагогического и учебного материала. Но поскольку чудодейственного обучения вероятно не существует, мы должны всякий раз искать то, что будет эф­фективно в данной ситуации в отношении конкретного ребенка.

 

2.5. Четвертый аспект: чувство собственного до­стоинства

Говоря о «резильентности», ученые и практики часто упоми­нают чувство собственного достоинства, тесно связанное с уже рассмотренными аспектами. Если безоговорочно принимать че­ловека таким, какой он есть (что не означает одобрять его пове­дение), ему легче будет обрести чувство собственного достоин­ства. То же самое относится и к обретению смысла жизни: «если моя жизнь имеет смысл, значит не так уж она и плоха». Приоб­ретение умений и навыков также способствует повышению са­мооценки, но при условии, что планка устанавливается не слиш­ком высоко и не слишком низко. Тем не менее, следует выделить этот аспект для отдельного рассмотрения, так как чувство собст­венного достоинства (самоуважение) само по себе может быть исключительно важным элементом, и повседневная жизнь мо­жет очень легко его повысить или уничтожить. Например: суро­вая дисциплина, постоянные критические высказывания, поста­новка недостижимых целей, едкая ирония могут нанести силь­ный удар по чувству собственного достоинства. Напротив, заслу­женная похвала, конструктивная критика, четко поставленные и достижимые цели могут, в конечном итоге, его повысить.

Приведем три примера.

Первый пример: специалист, работающий с детьми, подвергшимися сексуальной эксплуатации, попытался вы­яснить, почему некоторые дети, испытывающие риск такой эксплуатации, не становятся его жертвами. Оказалось, что эти дети просто испытывают глубокое отвращение к сексу­альной эксплуатации и к тому, что за ней кроется; это свиде­тельствует о том, что они, в какой-то степени, обладают чув­ством собственного достоинства. Основываясь на этом, мы можем в ходе профилактической работы попытаться найти способы повышения самооценки. Но повторим еще раз: то, что подходит в данном случае, может быть неприемлемым в другой ситуации.

Второй пример: Профессор Мэтью Липман из Мон-теклера (штат Нью-Джерси), основатель «Философии для детей» — многообещающего педагогического метода (см. текст в рамке на стр. 20), объясняет в фильме, снятом для ВВС, что обучение очень бедныхдетей умению мыслить, мо­жет повысить их самооценку. Часто, очень бедный ребенок не имеет ничего. У него могут отнять даже его кроватку или игрушку. Но когда у этого ребенка появляются свои мысли, он приобретает нечто, чем он может гордиться и что никто не может у него отнять.

Третий пример: уличный социальный работник объяс­нил нам, что он делает, когда ребята воруют. Он не ограничи­вается тем, что отчитывает их. Сначала он просит ребенка объяснить, как он это сделал. Ребенок проявляет, подчас, чу­деса изобретательности! Только после этого педагог пытается постепенно направить изобретательность ребенка на дости­жение более конструктивных целей. Таким образом, он стара­ется одновременно сохранить и чувство собственного достоин­ства ребенка и его изобретательность, делая их социально приемлемыми. Из этого можно сделать вывод о том, что:

— мы не обязаны одобрять поведение ребенка, но мы должны уважать его как личность;

— мы должны разглядеть в ребенке те качества, которые скрываются за его «ужасным» поведением;

— мы должны уважать и повышать чувство собствен -ного достоинства ребенка в течение всего процесса работы.

Последний пример подтверждает также, что самоуважение тесно связано с другими аспектами, затронутыми выше.

 

2.6. Пятый аспект: чувство юмора

В исследованиях, посвященных «резильентности», редко го­ворится о юморе. Тем не менее, практические работники, пред­ставляющие разные культуры, отмечают его большое значение.

Юмор — нечто гораздо более важное, чем просто умение шу­тить. Один мой друг, всегда веселый и счастливый, но много по­видавший на своем веку, заметил мне как-то, что юмор может скрывать страдание. Относиться к жизни с юмором означает осознавать все несовершенство мира и неизбежность страданий, но с улыбкой принимать это, как данность. Если нельзя избе­жать страданий, то, по крайней мере, можно не дать им се­бя сломить. Юмор — это не просто способ убежать от суровой действительности: юмор помогает нам находить положительные моменты в этой действительности, что дает возможность легче переносить все невзгоды. Это свойство юмора может быть ис­точником огромной силы и, следовательно, иметь прямую связь с «резильентностью». Чувство юмора может проявляться по-разному: от громкого смеха до улыбки, которую мы сохраняем в несчастье. Человек, умеющий посмеяться над самим собой, об­ретает б?льшую свободу и большую внутреннюю силу.

Юмор тесно связан с той культурой, в которой он существу­ет. Французский юмор очень отличается от английского, но и тот и другой могут вызвать улыбку и смех, если хорошо знать культурную среду, в которой этот юмор существует. Я никогда не слышал о культуре, лишенной юмора в той или иной форме, и дети, похоже, обладают чувством юмора с самого раннего воз­раста, что выражается просто улыбкой и смехом. Затем, с воз­растом и с опытом, чувство юмора может иногда приобретать очень изощренные формы.

Мы можем выделить несколько составляющих юмора: это и сознательное согласие с несовершенством мира и с неизбежно­стью неудач, и понимание того, что все в этой жизни относи­тельно, и парадоксальное мышление, и уверенность, что все бу­дет хорошо, даже когда все плохо, и игра, и дух творчества, и во­ображение… — вот далеко не полный перечень слагаемых юмо­ра. История лысого бородача, который утверждал, что ему про­сто удалось заставить волосы расти в обратном направлении, лучшее тому подтверждение.

Мы не можем «обучить» людей юмору, но, возможно, мы можем создать, в рамках какого-либо проекта, в какой-нибудь семье или даже школе, атмосферу, в которой юмор мог бы воз­никнуть и развиться. Мы должны искать такие игры и занятия, которые стимулируют развитие чувства юмора.

Чувство юмора тесно связано и с другими рассмотренными выше аспектами. Например, Фрод Собстад, специалист по раз­витию чувства юмора у детей (Колледж им. Королевы Мод Трондхейм, Норвегия), объяснил мне, какое большое значение для естественного развития чувства юмора имеет доверитель­ная атмосфера (см. первый аспект, рассмотренный выше). Мо­жет быть, чувство юмора разовьется и при отсутствии такой ат­мосферы, но оно может стать очень агрессивным. В своем отче­те о детских садах, представленном в Министерство

семьи и детства, господин Собстад привлек внимание нор­вежских властей к необходимости воспитания чувства юмора у детей, начиная с детского сада.

Следующий пример показывает нам, как можно использо­вать юмор. Одна монахиня, которая занимается детьми, работа­ющими слугами в Индии, объяснила мне, каким образом чувст­во юмора помогало этим детям сохранить минимум самоуваже­ния. На слуг оказывалось огромное давление для того, чтобы они забытли о своем происхождении и отказались от своих цен­ностей в пользу мелкобуржуазных ценностей: дети защищались от этого, высмеивая те самые ценности, которые им навязыва­лись. Это уже крайняя форма юмора, граничащая с его опасным извращением: ирония, насмешка, цинизм могут «убить»! Сар­казм и насмешка могут быть очень опасными не только для объ­екта насмешек, но, в конечном итоге, и для человека, который к ним прибегает: пытаясь защититься от реальности с помощью насмешек, он оказывается в изоляции, потому что люди начина­ют его сторониться. Чувство юмора также связано с другими рассмотренными нами аспектами.

Недаром угнетенные народы развивают в себе необыкно­венное чувство юмора, ведь оно позволяет им смеяться над уг­нетателями. Так было при различных диктаторских режимах, как левого, так и правого толка, например, в Латинской Амери­ке или в Восточной Европе. Это не оправдывает угнетателя, но показывает, каким образом юмор может помочь примириться с суровой реальностью, не позволяя себе при этом падать духом.

Христиане вспомнят, наверное, слова Христа, сказанные им в Нагорной проповеди в Евангелии от Луки: «Блаженны пла­чущие ныне, ибо воссмеетесь!» (Лука 6, 21), что прекрасно выражает суть настоящего юмора. К сожалению, создается впечатление, что многие христиане помнят только версию, ко­торую дает Евангелие от Матфея: «Ибо они утешатся».

Христиане могут увидеть в юморе прямую связь с распятием и воскресением Христа. Помимо своей исторической реальнос­ти это событие свидетельствует о том, что жизнь каждого чело­века находится в руках Господа: зло (раны распятого Христа) оборачивается добром и знаменует собой начало новой и нео­жиданной жизни. Мы до сих пор не знаем, почему смех и юмор вызывали такое недоверие в христианской традиции, особенно в уставе Святого Бенедикта. К счастью, сам юмор отличается, ес­ли можно так сказать, «резильентностью», и многие монахи — это веселые люди, умеющие смеяться от души и не думающие не­укоснительно следовать указаниям своего «шефа» на этот счет.

Мы можем понять, что кто-то боится, что поверхностное понимание юмора может привести к пустому веселью, не поз­воляющему проникнуть в суть вещей. Это вызывает в памяти знаменитую фразу Нейла Постмана: «Мы умираем от смеха». Но это не должно нас заставить не замечать добродетелей юмо­ра, подобных Богу, улыбающемуся нам сквозь слезы. В конеч­ном итоге, юмор — это слишком серьезная тема, чтобы можно было им пренебрегать в жизни детей!

 

ФАКТОРЫ «РЕЗИЛЬЕНТНОСТИ»: СИНТЕЗ РЕЗУЛЬТАТОВ НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Изучив результаты многочисленных научных исследований (см. раздел «Советуем прочитать»), профессор Лозель из Уни­верситета Нюрнберга-Эрлангена, Германия, выявил десять лич­ных и социальных факторов, стимулирующих «резильентность». Перечень этих факторов немного отличается от списка, приве­денного выше, потому что он основывается на других критериях. Но оба списка ни в коей мере не противоречат друг другу.

1.   Тесная и прочная эмоциональная близость, по мень­шей мере, с одним из родителей или родственников.

2.   Социальная поддержка в семье и вне семьи.

3.   Открытая воспитательная среда, позитивная в эмоци­ональном плане, которая направляет ребенка на соблю­дение определенных норм.

4.   Социальные модели, способствующие выработке спо­собности преодолевать трудности.

5.   Разумный баланс между социальной ответственностью и требованиями нашего общества с его культом успеха.

6.   Познавательные способности.

7.   Черты характера, позволяющие эффективно преодо­левать трудности.

8.   Имеющийся личный опыт эффективного решения проблем, вселяющий уверенность в собственных силах и повышающий самооценку.

9.   Попытка активно противостоять факторам стресса.

10.Поиски логики,  порядка и смысла  в собственном развитии.

 

 

«РЕЗИЛЬЕНТНОСТЬ» В БОЛЕЕ ШИРОКОМ АСПЕКТЕ

 

3.1. Несколько уточнений по поводу «резиль-ентности»

Мы говорили о различных аспектах, в которых мы можем найти «кирпичики» для построения «резильентности». А теперь необходимо сделать некоторые уточнения и предостережения по поводу использования «резильентности».

В христианском миропонимании дьявол — это падший ангел. Этот образ отражает не только физическую реальность, но и глубокую правду жизни. То же самое относится и к «резиль­ентности». Все аспекты, связанные с «резильентностью» и представленные выше, имеют обратную сторону. Вот несколь­ко примеров:

— Часто случается, что дети подвергаются жестокому об­ращению именно со стороны близких взрослых;

— Религия, не уважающая человеческое сознание, мо­жет перерасти в сектантство и даже насилие;

— Социальные навыки могут быть использованы со злым умыслом для манипулирования другими людьми;

— Чувство собственного достоинства может обернуться надменностью (высокомерием);

— Юмор может перерасти в иронию и сарказм.

Нам следует всегда помнить о существовании такой опаснос­ти и быть очень осторожными, но это не должно помешать нам использовать «строительные элементы» «резильентности» в раз­личных областях. Вполне возможно, что Вы откроете другие эле­менты и «кирпичики» резильентности, помимо тех, что представ­лены в настоящей работе. Например, некоторые считают, что ре­бенок должен иметь в своей жизни образцы для подражания, т.е. людей, которые могут многому его научить вне и помимо школы. Некоторые уличные социальные работники, живущие в больших городах, утверждают, что беспризорным детям очень важно иметь возможность приобщаться к природе, больше узнавать о ней. Вероятно, существуют еще много разных возможностей.

Во всех приведенных аспектах «резильентность» развивает­ся, благодаря взаимодействию человека со своим окружением. «Резильентность» не является только продуктом окружающей среды или только врожденным качеством. Наличие врожденных качеств и влияние окружения можно разделить лишь условно, потому что оба эти аспекта необходимы друг другу для собст­венного развития.

Если принять во внимание постоянную связь человека со своей средой, становится очевидным, что «резильентность» не может быть ни абсолютной, ни постоянной. Дети никогда не бу­дут абсолютно «резильентными» и неуязвимыми. Самый силь­ный ребенок будет переживать подъемы и спады и может «сло­маться» перед лицом очень серьезной опасности. Да, мы долж­ны воспитывать и стимулировать «резильентность», но только в данном культурном контексте. «Резильентность» может стиму­лировать выработку новых методов работы в области воспита­ния, социальной политики и социальной защиты. Подход, осно­ванный на «резильентности», может влиять на определение со­циальной политики, но никогда не сможет ее заменить.

Следует отметить, что уязвимость имеет также и положи­тельные стороны: самые близкие отношения между двумя су­ществами часто основываются, помимо любви, на взаимном признании уязвимости каждого, на взаимном уважении этой уязвимости и на взаимном осознании этого уважения. Как ребе­нок мог бы почувствовать, что его принимают таким, какой он есть, если бы он был совершенно неуязвимым?

Наконец, «резильентность» всегда развивается в конкрет­ной культурной среде. Об этом следует всегда помнить, иначе ситуация может даже ухудшиться. Но это очень трудная, если не сказать невыполнимая задача, потому что, вопреки нашим луч­шим намерениям, нам очень трудно воспринимать другую куль­туру и новую ситуацию, абстрагируясь от традиций и понятий собственной культуры, усвоенных благодаря нашему воспита­нию и нашему опыту. Иногда случается — и даже чаще, чем мы можем себе это представить — что человек, полностью осознаю­щий существование «межкультурных различий «, потому что он их изучал, не может выявить их на практике. Мы можем только попытаться сделать все от нас зависящее, чтобы осознать суще­ствование своих культурных корней, которые делают нас людь­ми и которые влияют на наше восприятие вещей, где бы мы ни были: в другой стране, на другом континенте или в малознако­мом квартале.

 

3.2. «Резильентность» и социальная политика

Некоторые специалисты высказывает опасение что, если уделять слишком большое внимание воспитанию «резильентно-сти», можно нанести ущерб политике защиты детства. Это опа­сение не имеет под собой никаких оснований, потому что сама «резильентность» требует укрепления, и нам всегда будут необ­ходимы службы, специализирующиеся на защите детей, находя­щихся в опасности. Подход, основанный на «резильентности», может только способствовать смещению акцентов в работе тех, кто занят в сфере воспитания детей, или подсказать иные спо­собы работы с ними.

Но для того, чтобы лучше понять место «резильентности» ребенка в политике защиты детства, нам нужно рассматривать общество в более широком смысле. Несколько лет назад, один социальный работник из Бруклина сказал мне во время частно­го разговора, что Запад все чаще прибегает к услугам специа­лизированных служб и постоянно увеличивает их число, нару­шая тем самым нормальное функционирование общества. Де­лается это не только потому, что семья, школа и община стал­киваются с большими трудностями; в конечном итоге трудности были и будут всегда. Но неформальное социальное окружение ребенка испытывает все большие затруднения, когда возникает необходимость решать свои проблемы или необходимость жить с неразрешимыми проблемами. Мы все чаще перекладываем решение своих проблем на специализированные службы. Это связано не только с тем, что мы пытаемся улучшить качество своей жизни, но и с тем, что неформальные социальные инсти­туты разрушаются, и им больше не удается решать повседнев­ные проблемы. Можем ли мы попытаться усовершенствовать функционирование естественных социальных институтов в на­ших обществах?

Это необходимо сделать как можно скорее, потому что мы экспортируем свои модели общества в развивающиеся страны. Я помню, как — за много лет до появления СПИДа — социальные работники из Замбии говорили о том, что они были вынуждены создавать службу усыновления, неведомую ранее в их общест­ве, потому что разрушение сферы неформальных отношений с ее духом солидарности, явилось отдаленным последствием так называемого развития.

Даже если кто-то не разделяет эти идеи, вопрос остается от­крытым: что мы можем сделать для лучшего функционирования школы, семьи, местных общин, составляющих естественную со­циальную среду? Что мы можем сделать для того, чтобы эти соци­альные институты лучше справлялись со своими проблемам, или, в случае необходимости, учились бы жить со своими проблемами?

Можно действовать двумя способами:

Первое: совершенствовать изнутри функционирова­ние социальной среды, включающей в себя школу, семью и местное сообщество; в данном случае, установка на «рези-льентность» ребенка может принести пользу.

Второе: создать для общества некую структуру, кото­рая облегчит функционирование данной социальной среды. Для этого должны быть приняты соответствующие меры в различных областях: законодательство, жилищная и эконо­мическая политика…

Оба этих подхода ни в коей мере не исключают друг друга, даже, если некоторые политические идеологии, как правого, так и левого толка, считают, что они несовместимы. Я надеюсь, что придет день, когда эти идеологии останутся в прошлом.

Оба подхода — необходимы. Если мне ближе первый подход, то это потому, что объектом данной брошюры является «резильентность», особенно «резильентность» ребенка. Это ограни­чение в моей работе никак не говорит о каком-то политическом приоритете, а объясняется лишь сутью изучаемой темы и моим собственным опытом.

 

3.3. «Резильентность» и воскресение: взгляд христианина

Эта глава отражает взгляд христианина на «резильент­ность». Существуют и другие религиозные, трансценденталь­ные и даже христианские мнения, но я ограничусь здесь именно этим, потому что оно одновременно очень близко «резильентно-сти» и христианской вере и потому что мы в БИСЕ подходим к нашей работе с христианской точки зрения.

Поиски рая или идеального мира всегда были свойственны человечеству, особенно западному обществу, даже, если оно это

не сознавало. Эти поиски оказывают влияние на многие сферы жизни — от рекламного бизнеса и политики до индустрии развле­чений, системы социальной защиты и даже частной жизнь. Да­же те, кто читают Библию, не согласны с мыслью о потерянном рае, недостижимом на земле, высказанной в Библии, в книге Бытия. Тем не менее, я думаю, что в первых главах Бытия пред­ставлены, правда, в особых литературных формах, некоторые основы жизни и человеческого опыта. Поколения, сменяющие друг друга, прекрасно понимают, что рай на земле остается не­достижимым идеалом.

В лучшем случае, рай на земле — это иллюзия, которая при­носит кратковременное утешение, а в худшем — цель, которая только кажется достижимой, а на самом деле таит в себе ковар­ную ловушку. Те, кто попадаются в эту ловушку, встают на бо­лее короткий и иллюзорный путь достижения «рая на земле» при помощи наркотиков или даже силы. Бесчисленные злодея­ния были совершены диктаторами, как левого, так и правого толка, обещавшими добиться рая на земле или радикально ре­шить все наши проблемы.

Все коварство этой ловушки состоит в том, что в свете это­го райского идеала все перенесенные нами страдания и лише­ния кажутся напрасными, и их тщетность только увеличивается с течением времени.

Иисус пришел на землю не для того, чтобы помочь нам най­ти рай на земле. Тем не менее, его роль часто сводится именно к этому. Послание Христа совсем иное. Он показал нам, что не нужно стремиться вернуться к той жизни, какой она была до то­го, как нас постигло несчастье. Иисус освободил нас из этой ко­варной ловушки, указывая другой путь: наша разрушенная жизнь и перенесенные страдания могут трансформироваться в жизнь новую и неожиданную. Это перерождение может про­изойти здесь и сейчас. Иисус показал, — именно в это верят хри­стиане — что этот процесс продолжится вне времени и пространства, за гранью смерти, за гранью наших естественных возмож­ностей. Иисус показал нам, что в конечном итоге и вопреки все­му, жизнь — сильнее смерти, что наши страдания (раны) могут переродиться в новую жизнь, что надежда действительно неот­делима от нашей жизни. Эта мысль не оправдывает и не превоз­носит страдания, но она может уменьшить отчаяние от сознания того, что все раны, полученные нами, кажутся напрасными.

Образ Фомы, встретившего Христа после воскресения, яв­ляется наилучшей тому иллюстрацией: раны, нанесенные Иису­су, никуда не исчезли, но они светятся новой и неожиданной жизнью.

Отсвет этого потрясающего свершения Христа озаряет про­житый нами жизненный путь, как если бы наша жизнь хранила отпечатки того, что Иисус раскрыл во всей полноте. Но я впол­не допускаю, что отпечатки не являются неопровержимыми до­казательствами.

«Резильентность» несомненно, является одним из таких от­печатков. «Резильентность» — часть жизненного опыта многих людей, который свидетельствует об их жизненной стойкости и положительном развитии в условиях, когда они переживали большие лишения. В этом смысле, «резильентность» является, может быть, самым сильным естественным предчувствием по­слания Христа, предчувствием распятия и воскресения. Иисус вывел этот опыт за грань наших естественных возможностей, за грань смерти.

Я думаю, что христианское видение мира не устанавливает четкой границы между жизнью до и после смерти. Обе жизни являются частью постоянного процесса творчества и постепен­ного перерождения зла в добро, процесса, который приобрета­ет иной аспект после смерти. Христианский долг — это долг пе­ред жизнью во всей ее полноте, до и после смерти, без противо­поставления земной и потусторонней жизни.

Как показывает история христианской духовности, достичь такого равновесия очень трудно. Всегда существует соблазн от­дать приоритет одной или другой жизни: жизнь до смерти счита­ется более или менее важной, чем жизнь после смерти. Но хри­стианин призывается быть выше этого противопоставления. В христианском видении жизни нет противоречия между абсо­лютным долгом перед жизнью здесь и сейчас и большой надеж­дой на будущее. Это две стороны одной медали жизни.

 

3.4. Каким образом подход, основанный на «рези-льентности», может быть источником вдохновения?

Подход, основанный на «резильентности», может вдохно­вить нас на выработку новых подходов к нашей работе, но мы должны сами определить, каким образом мы хотим и можем его использовать. «Резильентность» не является ни волшебной па­лочкой, ни книгой кулинарных рецептов, ни технологией. Она оченьдалека от «социальной инженерии». «Резильентность» яв­ляется, скорее, источником вдохновения в работе и в жизни, ориентиром, который позволит нам пересмотреть наш прошлый опыт и вынести из него какие-то уроки. Ниже мы рассмотрим, каким образом «резильентность» может вдохновить нас на сме­ну ориентиров в работе.

— Подход, основанный на «резильентности», может дать нам ре­алистичную надежду, потому что, не отрицая наличия проблем, он концентрирует наше внимание на тех силах, которые мы можем «эксплуатировать». Настоящая надежда — это не бегство от реально­сти: она открывает нам глаза на конструктивный, но еще дремлю­щий потенциал. Это относится как к отдельному человеку, так и к се­мье, местным общинам и к целым народам.

«Резильентность» помогает нам избавиться:

— от отчаяния, являющегося ничем иным, как peaлизмом без надежды3

— от цинизма, который не позволяет нам замечать положительные аспекты реальности

— от нереалистичных иллюзий.

Отчаяние и цинизм особенно часто выдаются за «реализм». На самом деле, оба эти понятия оторваны от реальности и ли­шены здравого смысла, потому что они дают только неполную и усеченную картину реального мира.

Подход, основанный на «резильентности», рассматривает жизнь не как нечто предопределенное, а как эволюционный процесс, предполагающий различные пути решения проблем, что способствует появлению «реалистичной надежды». Напри­мер, не вызывает никаких сомнений тот факт, что первые годы жизни ребенка имеют большое значение для его развития; при этом, исследования и эксперименты, проводимые в рамках изу­чения «резильентности», показывают, что большое количество детей, социальные потребности которых не были удовлетворе­ны в раннем возрасте, могут тем не менее прекрасно преодоле­вать трудности и нормально развиваться, особенно в конце под­росткового возраста или при вступлении во взрослую жизнь, при условии, естественно, что им будет дан такой шанс.

— Для того, чтобы планировать, осуществлять и оцени­вать свою работу можно рассматривать те аспекты, в кото­рых мы сможем развивать «резильентность». Пять аспек­тов, представленных в этой брошюре, могут помочь Вам приступить к такой работе, но они ни в коем случае не явля­ются скрижалями закона. В каких аспектах мы можем разви­вать «резильентность»? Принимаем ли мы их во внимание? Этот вопрос подробно изучался в начале брошюры, и каж­дый из нас должен себе его задавать в различных ситуациях.

— «Резильентность» напоминает нам о важности любви в самом глубоком смысле этого слова. Детям, как и взрослым, необходимо быть любимыми. Это — старая истина. Слово любить означает здесь: безоговорочно принимать человека таким, какой он есть, несмотря на его поведение и те черты характера, которые мы, может быть, не одобряем; это го­раздо больше, чем просто восхищение. Иными словами, лю­бить — это позволить кому-то другому надолго и глубоко вой­ти в свою жизнь. Это гораздо более широкое понятие, чем просто чувства и сексуальные отношения, к которым часто сводится любовь в западных обществах. Это более широкое понятие включает в себя также ум и волю, терпение и вы­носливость, эмпатию и живой интерес к другим, способ­ность прощать и быть прощенным, чувство дистанции и бли­зости, способность жить с сознанием неизбежности неудач и несовершенства мира. Такая любовь требует, может быть, некоторых усилий, но она не элитарна и, конечно, гораздо более реалистична и достижима, чем страстная влюблен­ность с ее идеализацией партнера. «Резильентность» посто­янно напоминает нам о значении этой глубокой любви.

— Подход, основанный на «резильентности», предполага­ет тщательное изучение потенциала семьи, друзей, местной общины, составляющих сферу неформальных отношений. Существуют ли такие отношения в той или иной форме? Могут ли они принести пользу? Какие решения предлагают члены семьи или представители местной общины, или дру­зья? Даже если их решения отличаются от наших, могут ли они оказаться эффективными? Как установить неформаль­ные связи, если они отсутствуют? Как добиться того, чтобы профессионалы не «забрали все в свои руки», а работали в сотрудничестве с волонтерами из неформального окруже­ния? Каким образом профессиональное вмешательство мо­жет способствовать восстановлению и/или стимулирова­нию нормального функционирования неформальных соци­альных институтов в обыденной жизни?

— Подход, основанный на «резильентности», предлагает не только изучать сложные случаи, но и учиться у тех, кто не испытывает явных проблем, находясь в аналогичной ситуа­ции. Предположим, я работаю с «трудным» ребенком, живу­щим в семье алкоголика. Я должен себя спросить, знаю ли я другого ребенка, который добился успеха, несмотря на то, что его отец тоже алкоголик? Чему этот ребенок может ме­ня научить?

— Подход, основанный на «резильентности», говорит о том, что мы не должны видеть в человеке только его про­блему и рассматривать его только как «случай». Как вы­явить и повысить потенциал ребенка? Могут ли внутренние ресурсы ребенка помочь мне найти решение? Определить скрытые возможности ребенка бывает иногда очень трудно, хотя бы потому, что мы имеем дело с «дремлющим» потенци­алом. Это сложно еще и потому что нам стоит большого труда освободиться из-под власти привычных для нас пред­ставлений, характерных для нашей культуры.

— Подход, основанный на «резильентности», показывает нам, что иногда, еще до начала профессионального вмеша­тельства, имеет смысл узнать, каким образом люди сами пытаются решать свои проблемы. Может быть, эти реше­ния не всегда соответствуют общепринятым нормам, но они часто определяются конкретными обстоятельствами. Преж­де чем пытаться изменить ситуацию, мы должны вниматель­но изучить эти решения, чтобы понять, каким образом мы можем их использовать. Например, перед тем как присту­пить к работе, один социальный работник из Индии попы­тался выяснить, с какими проблемами сталкиваются бес­призорные дети из его общины, а также то, каким образом они их решают.

— В основе всех рассмотренных аспектов лежит мысль об ответственности, и в этом отличие данного подхода от некоторых традиционных политических идеологий. «Резиль-ентность», похоже, свидетельствует о том, что многие люди и группы общества вполне осознают меру своей ответствен­ности. Мы не можем считать, что только общество или только человек несет ответственность за все происходящее в жизни. Наша жизнь — это эволюционный процесс, в кото­ром мы можем играть определенную роль даже, если, ино­гда, эта роль имеет ограниченный характер. Даже дети не являются простыми объектами воспитания или вмешатель­ства. С самого раннего возраста они несут свою долю ответ­ственности в зависимости от стадии своего развития. По­скольку «резильентность» развивается во взаимодействии человека со своей средой, мы несем ответственность и за се­бя и за других. Обычно, речь идет о разделенной ответствен­ности. Никто не должен нести на себе бремя мира, но все мы призваны нести хотя бы его часть вместе с другими.

— Подход, основанный на «резильентности», напоминает нам о том, что жесткие ограничения и правила являются не­отъемлемой частью жизни. Ум и умение жить проявляются именно в том, каким образом нам удается извлечь из этого на­ибольшую пользу. Рискну даже высказать парадоксальную мысль: мы будем жить полной жизнью лишь тогда, когда мы сможем спокойно мириться с неизбежными ограничениями, которые выдвигает жизнь, и когда мы будем в состоянии де­лать свой выбор. В этом смысле, очень распространенная мысль о том, что в идеале нужно развивать все потенциаль­ные способности ребенка, противоречива сама по себе.

То, как ребенок учится говорить, очень хорошо подтвержда­ет противоречивость этой мысли. Сначала ребенок может изда­вать любые звуки: это его лингвистический потенциал, необхо­димый для усвоения всех языков человечества. Только выбирая и исключая б?льшую часть этих звуков, ребенок может выучить родной язык и, может быть, другие языки. Если бы ребенок стремился сохранить весь свой лингвистический потенциал, он никогда бы не выучил ни один язык и продолжал бы издавать нечленораздельные звуки.

Этот аспект «резильентности» противоречит некоторым со­временным тенденциям, таким, как тайное стремление к совер­шенству и к «райской жизни».

Стремлением к совершенству проникнута всепроникающая реклама, а также многие политические идеалы. В лучшем слу­чае, стремление к совершенству ведет к разочарованию, а в худ­шем, к «бегству от жизни» и к употреблению наркотиков. При­знавая существование определенных ограничений, «резильент-ность» позволяет, парадоксальным образом, добиться реально­го улучшения ситуации.

— «Резильентность» предлагает нам по-новому взглянуть на свое здоровье. В соответствии со всем вышеизложен­ным, подход, основанный на «резильентности», предполага­ет, что здоровье — не есть идеальное состояние и отсутствие каких-либо проблем или нарушений. «Резильентность» предлагает рассматривать здоровье, как способность либо решать свои проблемы, либо находить конструктив­ные способы жить с неразрешимыми проблемами. Как и «резильентность», эта способность развивается благодаря взаимодействию человека со своей средой. В этом смысле, понятие здоровья, также, как и понятие инвалидности, ме­няется по мере возрастания или уменьшения трудностей. Например, парализованному ребенку легче будет передви­гаться в инвалидном кресле, чем без него, и он будет еще более мобилен, если здания будут оборудованы специаль­ными пандусами.

Вот такими различными способами подход, основанный на «резильентности», может вдохновить нас даже на нечто боль­шее, чем просто развитие «резильентности». Может быть, на этом пути Вы откроете для себя и иные источники вдохновения.

 

«КАЗИТА»: «РЕЗИЛЬЕНТНОСТЬ» НА ПРАКТИКЕ

 

4.1. Практическое применение «резильентности»

Вот мы и подошли к концу пути, который должен был по­мочь нам лучше понять, что такое «резильентность»: мы позна­комились как с научными исследованиями, так и с результатами практической работы. Нужно только помнить о том, что, если мы лучше поняли этот феномен, это не означает, что мы теперь автоматически сможем лучше применять и воспитывать «ре­зильентность». Хотя понятия «понимание» и «применение» вза­имосвязаны, они частично следуют разным стратегиям. Напри­мер, некоторые учебники по пилотажу объясняют, как устроен самолет, но они не объясняют, как привести в действие меха­низмы самолета. Это отличие, на которое мы иногда не обраща­ем внимания, имеет принципиальное значение для применения полученных знаний. Точно также люди в течение долгого време­ни успешно использовали аспирин, не понимая точно, каким образом он воздействует на организм. В обыденной жизни мы часто должны принимать решения и что-то создавать, имея ог­раниченные знания о самих явлениях.

Так и с «резильентностью». Практические работники часто ее использовали, не зная, как назвать этот феномен, и не имея также систематичных знаний о нем. Авторы большинства науч­ных исследований стремятся только проникнуть в суть «резиль-ентности», как будто речь идет о механизме, который нужно привести в действие и возрастающее число переменных вели­чин которого, предполагает наличие все более сложных связей.

Чтобы объединить теорию с практикой, мы предлагаем изо­бразить научные и иные знания о «резильентности» в виде сво­еобразного «конструктора», похожего на детскую игру. Эта игра дает нам серию элементов, позволяющих создавать почти бес­конечное число конструкций.

В реальной действительности «резильентность» может со­здаваться и разрушаться различными способами. Мы можем пытаться создавать и сохранять «резильентность», используя различные методы. Здесь не существует единственного реше­ния или единственного способа, как не существует единственно возможного жизненного пути.

Обратимся вновь к предыдущим главам этой брошюры и попытаемся ответить на вопрос, каким образом мы можем по­мочь воспитать, возродить или сохранить «резильентность» де­тей? Из каких элеменов состоит наш «конструктор», представ­ляющий собой некий синтез, одобренный многими исследовате­лями и опробованный на практике? Этот синтез имеет доста­точно общий характер и требует известного творческого подхо­да со стороны людей, использующих его. Рекомендуем Вам в этой связи книгу Эдит Гротберг «Пособие по развитию резиль­ентности у детей», опубликованную в 1995 году фондом Бернар­да ван Леера в Гааге, Нидерланды4.

 

4.2. «Казита» («Домик»)

01

«Казита» по-испански означает «домик». Идея представить строительные элементы «резильентности» в виде домика, кото­рый нужно построить, пришла к нам в Чили, в ходе работы с пе­дагогами. Это слово легко произносится на всех языках, что яв­ляется немаловажным преимуществом, учитывая международ­ный характер работы.

В «казите», каждая комната представляет собой аспект возможной работы, направленной на воспитание и сохранение «резильентности». На рисунке (см. стр. 37) мы найдем все ас­пекты, о которых шла речь во второй главе этой брошюры. То­му, кто хочет развивать «резильентность» ребенка, эти комна­ты укажут на возможные аспекты работы. Но он сам должен определить именно тот аспект, с которым ему предстоит рабо­тать в данной ситуации, и тот аспект, в который ему пока не нужно вторгаться.

Возьмем следующий пример: африканские тюрьмы, где со­держатся брошенные дети. Глядя на фундамент «казиты» (см. ри­сунок на стр.37), волонтеры, навещавшие этихдетей, решили ор­ганизовать свои визиты таким образом, чтобы между ними и де­тьми сложились устойчивые доверительные отношения, дающие детям ощущение, что их принимают такими, какие они есть. А в других ситуациях работа начиналась с развития навыков (2-ой этаж «казиты») или с поиска смысла жизни (1 -и этаж «казиты»).

Под крышей «казиты» располагается чердак, названный «приобретение иного опыта», потому что в любой ситауции мо­жет существовать специфический потенциал, который мы не найдем в другом месте. Например, приобщение к природе мо­жет открыть новые педагогические возможности для некоторых беспризорных детей, «запертых» в крупных городах; вот почему кто-то устраивает для них лагеря отдыха, а кто-то организует их пребывание на ферме. Приобщение к красоте и к творчеству также может помочь ребенку обрести смысл жизни, помочь ему выразить страдание. Существование близких ребенку людей, способных послужить ему примером, тоже может сыграть важ­ную роль в построении «резильентности». Невозможно соста­вить полный список таких возможностей, тем более что факто­ры, благотворно влияющие на одного ребенка, не обязательно будет оказывать такое же воздействие на другого.

Следует уточнить, что мы можем только предложить пустые комнаты «казиты», но мы не можем указать, каким образом их обставить, то есть, какие действия следует предпринять и какие слова сказать в каждом конкретном случае. Ситуации, пробле­мы, культуры слишком отличаются, чтобы можно было это сде­лать. Тем не менее, мы можем привести некоторые примеры, которые могут породить новые идеи, хотя сами по себе они не поддаются обобщению.

Почва, на которой строится «казита», представляет собой естественные материальные потребности. Если ребенок голо­ден, его нужно накормить. Если у него очень плохое здоровье, нужно попытаться его вылечить. Это этап, предваряющий все последующие действия. Почва, на которой располагаются есте­ственные материальные потребности, должна быть достаточно крепкой, чтобы можно было построить солидный «домик». При этом материальные потребности меняются в зависимости от страны, и их не следует преувеличивать, чтобы не попасться в ловушку общества потребления с его культом излишеств.

Местная культура является в некотором роде строительным материалом для возведения «казиты». Необходимо это учиты­вать. Какие элементы мы можем найти в культуре ребенка и культуре его окружения, чтобы построить «казиту» резильент­ности? Список этих элементов бесконечен: сказки, легенды, картинки, музыка, танцы, игры, местный юмор, занятия спор­том, праздники, обычаи…

 

 

 

Сравним это со строительством настоящего жилища. Чело­век может строить дом из кирпича, бетона, дерева, соломы, камня, горных пород, глины, снега, шкур, бамбука в зависимо­сти от обстоятельств, потребностей и климата…

«Казита» может применяться для построения «резильентно­сти» ребенка, а иногда и целой семьи, общины, а также для по­строения «резильентности» педагога, социального работника, специалиста.

 

4.3. Сильные и слабые стороны

«Казита» может использоваться для выявления сильных и слабых сторон ребенка и среды, в которой он живет. Это не оз­начает, что в некоторых серьезных случаях можно обойтись без более глубокой профессиональной диагностики. Никогда не следует забывать о том, что «резильентность» — это только под­ход и что «казита» — это только инструмент работы; речь никог­да не идет о магическом решении всех проблем.

Каждая комната может вызывать много вопросов, как те, которые фигурируют на стр. 26. Эти вопросы позволяют под­черкнуть сильные стороны, те элементы, которые, возможно, будут способствовать воспитанию «резильентности» и строи­тельству новой жизни.

Но мы можем также спрашивать себя о том, чего еще не хва­тает «казите». Существуют ли иные элементы фундамента? Как в случае с африканским ребенком-беженцем, на глазах которого расстреляли всю семью. Убежав в город и оказавшись на улице в столице чужой страны, он пытался кое-как выжить до своего аре­ста и помещения в тюрьму за совершение незначительного пра­вонарушения. Там он и был «забыт», пока один социальный ра­ботник его не «обнаружил». По словам последнего, вся «казита» рухнула на этого ребенка, от нее больше ничего не осталось. Но восстановление могло начаться с установления доверительных отношений между ребенком и социальным работником.

Действительно, отправной точкой восстановления «казиты» часто является установление отношений, основанных на при­знании ребенка таким, какой он есть. Однако по словам практи­ческих работников, это не всегда так. Иногда, нужно начинать с другой «комнаты», например, с повышения самооценки или с приобретения навыков. И тогда «казита» постепенно восста­навливается. Например, один социальный работник обнаружил у очень «тяжелого» ребенка, которого бросили родители, боль­шие способности к рисованию. Он помог ему развить этот та­лант. Затем, молодой человек освоил искусство батика. Это по­высило его самооценку, он все больше чувствовал, что его при­нимают таким, какой он есть. Он начинает продавать свои рабо­ты, что требует приобретения новых знаний и навыков. В ко­нечном итоге, юноша начинает заниматься продажей батиков. Его жизнь потекла по новому руслу и приобрела иной масштаб. В ходе этого процесса он приобрел новых знакомых, и понемно­гу «резильентность» и жизнь стали возрождаться, разумеется, со своими взлетами и падениями, но определенно в положи­тельном направлении.

 

4.4. Гибкая, как жизнь

«Казита» не может быть застывшей структурой. Кто-то захо­чет ее перестроить или добавить новые комнаты, или новые эле­менты. Например, чилийские педагоги хотели, чтобы домик был окружен садом, который бы отражал близость к природе. Другие специалисты считали, что нужно было более четко отобразить любовь и привязанность, которые подразумевает «готовность принимать личность такой, какая она есть», и оснастить домик системой отопления (печкой). Естественно, использование «ка­зиты» не должно перерасти в занятия рисованием, но работа с «казитой» помогает структурировать свои идеи и мысли, касаю­щиеся воспитания «резильентности» и построения жизни. Каж­дая деталь, добавленная к рисунку, должна выражаться в дейст­виях и словах, направленных на улучшение положения ребенка.

Комнаты «казиты» связаны между собой при помощи дверей и лестниц. Действительно, как свидетельствуют вышеприве­денные примеры, в реальной жизни существуют связующие звенья (мостки) между различными аспектами. Возьмем другой пример. Хорошо подготовленный специалист может вести заня­тия по философии для детей (см. текст в рамке на стр. 20) для группы обездоленных детей. На этих занятиях дети могут разви­вать свои умственные способности и получать определенные знания. Но в то же время сам факт присутствия в этой группе может помочь ребенку почувствовать, что его принимают та­ким, какой он есть. Что касается приобретенного умения мыс­лить, оно может ему помочь обрести смысл жизни и определен­ные ориентиры… Оба эти достижения будут способствовать воспитанию «резильентности» ребенка.

Неслучайно, ученые пришли к следующему заключению: «резильентность» обычно зависит от суммы совокупных факто­ров. Таким образом, если говорить о созидании, очень большое значение приобретают инструменты работы, которые могут привести к положительным совокупным результатам.

Также, как и настоящий дом, «казита» нуждается в уходе: ее необходимо убирать, ремонтировать и даже перестраивать, ес­ли происходит какое-либо несчастье. Это сравнение показыва­ет, что «резильентность» не является данной и неизменной ха­рактеристикой, но что она может меняться в течение всей жиз­ни, с которой она связана, и что за ней нужно «ухаживать». «Ре-зильентные» люди могут стать менее «резильентными» и наобо­рот. Самоуважение, признание человека таким, какой он есть, приобретение знаний — все эти понятия обычно нуждаются в подкреплении, будь то слово благодарности или поддержки, ис­кренняя (а не просто вежливая) улыбка. То же самое можно сказать об игре на музыкальных инструментах, о занятия пени­ем или спортом… И в жизни случаются «стихийные бедствия»: смерть близкого человека, болезнь, насилие, война, необходи­мость бегства… Эти ситуации могут настолько разрушить «ка-зиту», что становится необходимой ее частичная реконструкция. Например: беженцы или мигранты, которые обосновываются в другой стране, часто должны осваивать сумму совсем новых знаний и навыков и заводить новых друзей… В некоторых ситу­ациях проблемы беженцев решались с помощью добровольных «приемных семей» изданной страны.

 

4.5. «Казита»: целостный взгляд

В целом, «казита» не есть нечто революционное. Научные идеи, лежащие в основе «казиты», были известны задолго до то­го, как были получены результаты научных исследований. Кто-то увидит в «резильентности» и в «казите» подтверждение соб­ственного опыта и своих интуитивных догадок, профессиональ­ных или личных.

Но «казита» может помочь практическим работникам уг­лубить и систематизировать свои предположения и свой опыт, особенно если одновременно они начинают смотреть на ситуацию под иным углом зрения, что присуще подходу, осно­ванному на «резильентности», то есть, если они начинают ис­кать элементы, необходимые для созидания, а не концентрируют   все свое внимание только на выявленных проблемах.

«Казита» помогает добиться изменения взгляда на ситуацию очень простым и «жизненным» способом. К тому же, «казита» рассматривает ребенка не как набор деталей, а как цельную личность, находящуюся в определенной ситуации и в неразрыв­ной связи со своим окружением. «Казита» не рассматривает ре­бенка вне его окружения и в отрыве от определенной ситуации. Она не заостряет свое внимание на незначительных деталях из жизни ребенка, упуская из вида другие важные моменты.

Мы можем еще больше расширить горизонт, помещая домик ребенка в деревню, где стоят другие «казиты» и другие здания. Это позволяет размышлять над бесконечно сложными вопроса­ми, например такими, как связь между «резильентностью» раз­ных людей. На международной конференции сотрудников БИСЕ такая деревня была названа «pueblito» или «barrio», что означает квартал. Но эта идея еще не была детально проработана.

Сила схемы «казиты» состоит, вероятно, в том, что, исполь­зуя мощный символ, которым является дом, очаг, она удовле­творяет потребность, испытываемую специалистами «на мес­тах» в самых разных странах и в самых разных ситуациях. Речь идет о потребности лучше понять и лучше использовать опыт и интуицию практических работников, а также взрослых и детей, которым эти специалисты пытаются помочь.

Быстрое пожертвование по QR коду

Введите ваш e-mail и сумму пожертвования и нажмите на красный баннер:

Наш сайт с целью персонализации сервисов и повышения удобства пользования сайтом использует файлы cookie. Продолжая просматривать сайт, вы соглашаетесь с данными условиями. В случае несогласия, Вы можете отключить использование файлов cookie в настройках браузера. Подробнее

Обратная связь

Оставьте обращение, и мы ответим вам в течение одного рабочего дня

* обязательные поля

Нажимая кнопку «Отправить», вы подтверждаете своё согласие на обработку персональных данных